Неточные совпадения
Она тоже весь этот день была в волнении, а в ночь даже опять захворала. Но она была до того счастлива, что почти испугалась своего счастия. Семь лет, толькосемь лет! В начале своего счастия, в иные мгновения, они оба готовы были
смотреть на эти семь лет, как
на семь дней. Он даже и не знал того, что новая жизнь не
даром же ему достается, что ее надо еще дорого купить, заплатить за нее великим, будущим подвигом…
Он перечитал, потом вздохнул и, положив локти
на стол, подпер руками щеки и
смотрел на себя в зеркало. Он с грустью видел, что сильно похудел, что прежних живых красок, подвижности в чертах не было. Следы молодости и свежести стерлись до конца. Не
даром ему обошлись эти полгода. Вон и седые волосы сильно серебрятся. Он приподнял рукой густые пряди черных волос и тоже не без грусти видел, что они редеют, что их темный колорит мешается с белым.
— Говоря о себе, не ставьте себя наряду со мной, кузина: я урод, я… я… не знаю, что я такое, и никто этого не знает. Я больной, ненормальный человек, и притом я отжил, испортил, исказил… или нет, не понял своей жизни. Но вы цельны, определенны, ваша судьба так ясна, и между тем я мучаюсь за вас. Меня терзает, что
даром уходит жизнь, как река, текущая в пустыне… А то ли суждено вам природой?
Посмотрите на себя…
Господа, — воскликнул я вдруг от всего сердца, —
посмотрите кругом
на дары Божии: небо ясное, воздух чистый, травка нежная, птички, природа прекрасная и безгрешная, а мы, только мы одни безбожные и глупые и не понимаем, что жизнь есть рай, ибо стоит только нам захотеть понять, и тотчас же он настанет во всей красоте своей, обнимемся мы и заплачем…
— Как! — опять закричал он. — За воду тоже надо деньги плати?
Посмотри на реку, — он указал
на Амур, — воды много есть. Землю, воду, воздух бог
даром давал. Как можно?
Кишкин подсел
на свалку и с час наблюдал, как работали старатели. Жаль было
смотреть, как
даром время убивали… Какое это золото, когда и пятнадцать долей со ста пудов песку не падает. Так, бьется народ, потому что деваться некуда, а пить-есть надо. Выждав минутку, Кишкин поманил старого Турку и сделал ему таинственный знак. Старик отвернулся, для видимости покопался и пошабашил.
…Я с отрадой
смотрю на Аннушку нашу — миловидную наивную болтунью, — в разговоре она милее, нежели
на письме… Велел принести папку — отдал Аннушке две иллюминованные литографии (виды Везувия — Неаполь и Сорренто), которые я купил в Москве. Она рисует изрядно. Буду видеть и с карандашом в руках. При этом осмотре моих рисунков директриса получила в
дар портреты П. Борисова, Волконского и Одоевского…
Благодаря выпитому пуншу он едва держался
на ногах и сам даже выносить ничего не мог из вещей, а позвал для этого дворника и едва сминающимся языком говорил ему: «Ну, ну, выноси; тебе заплатят; не
даром!» Макар Григорьев только
посматривал на него и покачивал головой, и когда Ванька подошел было проститься к нему и хотел с ним расцеловаться, Макар Григорьев подставил ему щеку, а не губы.
— Но я не для работы взял тебя, Елена. Ты как будто боишься, что я буду попрекать тебя, как Бубнова, что ты у меня
даром живешь? И откуда ты взяла этот гадкий веник? У меня не было веника, — прибавил я,
смотря на нее с удивлением.
Можно было даже удивляться,
смотря на этих импровизированных актеров, и невольно подумать: сколько сил и таланту погибает у нас
на Руси иногда почти
даром, в неволе и в тяжкой доле!
— Мне говорил отец Алексей, что ты
даром проповеди и хорошим умом обладаешь. Он сам в этом ничего не смыслит, а верно от людей слышал, а я уж давно умных людей не видала и вот захотела со скуки
на тебя
посмотреть. Ты за это
на старуху не сердись.
Передонов
смотрел на него злобно и думал: «Заступается, — с княгинею, видно, заодно. Княгиня его, видно, околдовала,
даром что далеко живет». А недотыкомка юлила вокруг, беззвучно смеялась и все сотрясалась от смеха. Она напоминала Передонову о разных страшных обстоятельствах. Он боязливо озирался и шептал...
Экое это удовольствие
на хорошего человека
смотреть. Хороший человек даже скоту понятен и мил, а у нас — в Сибирь его, в тюрьму. Как понять? Похоже, что кто-то швыряется людями, как пьяный нищий золотом, случайно данным ему в милостыню; швыряется — не понимает ценности
дара, дотоле не виданного им».
— В том-то и дело, что не глупости, Феня… Ты теперь только то посуди, что в брагинском доме в этот год делалось, а потом-то что будет? Дальше-то и подумать страшно… Легко тебе будет
смотреть, как брагинская семья будет делиться: старики врозь, сыновья врозь, снохи врозь. Нюшу столкают с рук за первого прощелыгу. Не они первые, не они последние. Думаешь,
даром Гордей-то Евстратыч за тобой
на коленях ползал да слезами обливался? Я ведь все видела тогда… Не бери
на свою душу греха!..
— Хорошо, пошли за ним: пусть
посмотрит Настеньку. Да скажи ему: если он ей пособит, то просил бы у меня чего хочет; но если ей сделается хуже, то,
даром что он колдун, не отворожится… запорю батогами!.. Ну, ступай, — продолжал боярин, вставая. — Через час, а может быть, и прежде, я приду к вам и взгляну сам
на больную.
— Вижу, боярин: вон и конь привязан к дереву… Ну, так и есть: это стог сена. Верно, какой-нибудь проезжий захотел покормить
даром свою лошадь… Никак, он нас увидел… садится
на коня… Кой прах! Что ж он стоит
на одном месте? ни взад, ни вперед!.. Он как будто нас дожидается… Полно, добрый ли человек?..
Смотри! он скачет к нам… Берегись, боярин!.. Что это? с нами крестная сила! Не дьявольское ли наваждение?.. Ведь он остался в отчине боярина Шалонского?.. Ах, батюшки светы!. Точно, это Кирша!
В последнее время мы виделись очень редко. С ним сделалось что-то странное: не сказывается дома и сам никуда не выходит,
смотрит угрюмо, молчит, не то что боится, а словно места себе не находит. Нынче, впрочем, это явление довольно обыкновенное.
На каждом шагу мы встречаем людей, которых всегда знали разговаривающими и которые вдруг получили"молчальный
дар". Ходят вялые, унылые, словно необыкновенные сны наяву видят. И никому этих сновидений не поверяют, а молчат, молчат, молчат.
Идут в молчании акт за актом. Думали сперва, что или Офелию, или королеву будет играть Райчева, но и в королеве появилась Микульская. Где же Райчева? Стали заглядывать во время антрактов в кассу: как бы кассир не сбежал, но нет, он продает билеты
на будущие спектакли. Большинство уже уверено, что
смотрят спектакль
даром: деньги обратно собираются требовать.
Напротив того, Филоверитов прост и скромен до крайности; он
смотрит на человеческую жизнь как
на драгоценнейший
дар творца и потому говорит: живи, но пребудь навсегда дураком!
Совсем под конец запутался бродяга,
смотрит на Погодина и думает наскоро: «Ах, да и хорош же у нас атаман,
даром что молод! — картина!»
Она сгорела не
даром: пал великий завоеватель, освобождена явно благословлявшая нас, а втайне уже замышлявшая козни Европа, имя русского народа стояло
на высшей степени славы, и не грустно, а весело было
смотреть на шумно строящуюся, неприбранную, заваленную строительными припасами Москву.
Недавно приезжал сюда следователь, может, помнишь,
на курсе у нас хохол был, Цыбуля по фамилии: свинья-свиньей, тошно
смотреть, и еще, подлец, жалуется, что среда заела, а сам получает
даром две тысячи в год да все время пьет горькую чашу…
Брошенные
на этот холст рукою художника в самые блестящие минуты их мифологической или феодальной жизни, казалось, строго
смотрели на действующих лиц этой комнаты, озаренных сотнею свеч, не помышляющих о будущем, еще менее о прошедшем, съехавшихся
на пышный обед, не столько для того, чтобы насладиться
дарами роскоши, но одни, чтоб удовлетворить тщеславию ума, тщеславию богатства, другие из любопытства, из приличий, или для каких-либо других сокровенных целей.
Она сообразила, что если Крылин бывал у дяди и отца и уважал их, то не
даром: очевидно, делал добрые дела
на их счет, служа в каком-нибудь благотворительном учреждении. Она, прощаясь, сунула ему в руку триста рублей; он как бы изумился и минуту молча
смотрел на нее оловянными глазами, но потом как бы понял и сказал...
К окну поспешно он садится,
Надев персидский архалук;
В устах его едва дымится
Узорный бисерный чубук.
На кудри мягкие надета
Ермолка вишневого цвета
С каймой и кистью золотой,
Дар молдаванки молодой.
Сидит и
смотрит он прилежно…
Вот, промелькнувши как во мгле,
Обрисовался
на стекле
Головки милой профиль нежный;
Вот будто стукнуло окно…
Вот отворяется оно.
— Звезда! Мало ли у кого
на груди звезда! У тебя какой-то особенный
дар смотреть не туда и не
на то…
— Вот запрыгают-то!.. — трунил он, обращаясь к Василию Борисычу. — Ровно мыши в подполье забегают, когда ежа к ним пустишь! Поедем, Василий Борисыч,
смотреть на эту комедь. У Макарья за деньги, братец мой, такой не покажут, а мы с тобой
даром насмотримся.
— Молодец, — говорит. — Вот тебе еще тысячу рублей
на ложки и плошки, но
смотри, Лепутан, — заповеди мои соблюди, и тогда сам соблюден будеши, а ежели что… да, спаси тебя господи, станешь в своем прежнем имени утверждаться, и я узнаю… то во первое предисловие я всего тебя изобью, а во-вторых, по закону «
дар дарителю возвращается». А если в моем желании пребудешь, то объясни, что тебе еще надо, и все от меня получишь.
С грустью, с досадой
смотрел работящий, домовитый отец
на непутное чадо, сам про себя раздумывал и хозяйке говаривал: «Не быть пути в Гараньке, станет он у Бога
даром небо коптить, у царя
даром землю топтать.
Мария! Что ты дашь Мне за револьвер? Я заплатил за него десять долларов вместе с футляром, а с тебя — не возьму и царства! Но только не
смотри на Меня, Владычица, иначе… иначе Я все отдам тебе
даром: и револьвер, и футляр, и самого Сатану!
Ну что же, значит такова судьба. Жаль только, что
даром пропадет их молодая жизнь и не успеют, не смогут они до конца довести так блестяще начатую разведку. Она
посмотрела на Игоря. Он лежал, как мертвый, без единого движения, почти слившись с землей.
Мне не спится по ночам. Вытягивающая повязка
на ноге мешает шевельнуться, воспоминание опять и опять рисует недавнюю картину. За стеною, в общей палате, слышен чей-то глухой кашель, из рукомойника звонко и мерно капает вода в таз. Я лежу
на спине,
смотрю, как по потолку ходят тени от мерцающего ночника, — и хочется горько плакать. Были силы, была любовь. А жизнь прошла
даром, и смерть приближается, — такая же бессмысленная и бесплодная… Да, но какое я право имел ждать лучшей и более славной смерти?
Расставшись с семейством скотника, Луиза оставила в его хижине благодетельные следы своего посещения. Не видав Густава, она сделала бы то же из великодушия, из сожаления к несчастным; теперь благотворила, может быть, по влечению другого чувства; может быть, присоединилась к этому и мысль, что
дары ее смешаются вместе с
дарами Густава, как сливались в эти минуты их сердца. Спутник ее,
смотря на радость добрых людей и слушая рассказы о благородных поступках Густава, был восхищен до седьмого неба.
— Милый друг! — говорила однажды баронесса, держа
на коленах прекрасного малютку и вся пылая от любви к нему. — Недаром астрологи напророчили нашему сыну столько
даров. Полюбуйся им;
посмотри, какой ум, сколько огня в его глазах; он глядит
на нас, будто нас понимает. Кажется, так и горит
на нем звезда величия и славы! Кто знает, какая высокая доля ждет его! Ведь и король богемский, Подибрад, был простой дворянин…
— И после того, — вскричала Аделаида,
смотря на свою гостью с особенным уважением, — после этого придут мне сказать, что нет людей, награжденных чудесным
даром предведения! Только вчера вечером объявлена нам эта неожиданная новость, и ты в то ж время проведала о ней?
Недельщики ищут или притворяются, что ищут, кто кричал об орлах, и не находят. (В этом виновата была власть Курицына, может быть, и
дары.) Судьи и свидетели побоища, сам дьяк в ужасе
смотрят друг
на друга, как бы спрашивая: откуда ж чудный голос, чудные вести об орлах? почему орлы смутили польщика? Тут что-нибудь неспусту; чародейство или насланье божье!
Пришел солдатик,
смотреть не
на что: из себя михрютка, голенища болтаются, фуражка вороньим гнездом, —
даром что сам мастер. Однако бесстрашный: в тряпочку высморкался, во фронт стал, глаза, как у кролика, — ан
смотрит весело, не сморгнет.
Та до сих пор чужда всякого научного интереса. Для нее серьезная книга только « un bouquin». Она находит пустым занятием чтение всяких таких «bouquins» и
смотрит на него, как
на лентяя, не знающего, как занять свои досуги. Когда ему случалось заболевать в Париже, она еле-еле способна была прочитать ему несколько столбцов из «Figaro», и ее чтения — картавого, трескучего и малограмотного — он почти не выносил,
даром что у ней парижский акцент.
Посмотрел я
на барина, — вижу, сидит тихо, ни с кем не знаком, и платье-то
на нем новехонько; думаю себе: али из иностранцев, англичан будет, али из графов каких приезжих. И
даром что молодой, вид имеет в себе. Подле него Оливер сидел, так посторонился даже.